Корнель Моравецкий: Я негативно отношусь к идее создать американскую базу в Польше (RMF FM)

Корнель Моравецкий: Здравствуйте.

— Возможно, это будет правильно, ведь он сказал, что мы выделяем на эту цель сколько-то средств, а мы еще только собираемся это сделать. Суд постановил, что следует сделать опровержение. Возможно, господин премьер слишком устал, неточно выразился. Я все это понимаю, нет смысла раздувать эту историю.

— Нет, так я не говорю.

— Мы с вами разговариваем официально.

— Вы бы к нему обращались точно так же. Речь шла о пяти миллиардах. «Гражданская платформа» тратила в год на локальные дороги около 600 миллионов злотых, а сейчас правительство планирует выделить на них пять миллиардов. Так что это, по-видимому, была оговорка, следовало сказать не «выделяем», а «выделим». А так в прошлом году правительство направило на эту цель 1,5 миллиарда, то есть в два раза больше, чем прошлое руководство.

— Будет, да.

— Я отношусь к этой польско-американской инициативе с некой долей скепсиса. Было бы лучше тратить польские деньги на польскую армию и польских, а не американских военных.

— Я негативно отношусь к этому проекту по разным причинам.

— Я отношусь к этой идее, скорее, критично, хотя, конечно, не знаю всех деталей, возможно, я хуже информирован. Начнем с того, что когда Германия объединялась, это было начало 1990-х, те державы, которые дали согласие на ее объединение (кстати, Польша тоже дала согласие без каких-либо дополнительных условий, это была ошибка президента Валенсы и премьеров Мазовецкого (Tadeusz Mazowiecki) и Белецкого (Jan Bielecki)), постановили, что войска НАТО не станут размещать на территории стран-участниц бывшей Организации Варшавского договора.

— А сейчас…

— Я хочу сказать не о провоцировании, а о том, что любое нарушение международных соглашений — это очень рискованное дело.

— Только один раз, когда они заняли Крым. А до этого мы бомбили Белград, способствовали отделению Косово от Сербии. Именно мы, западный мир, первыми начали нарушать международное право.

— Я не вижу такой необходимости, это выглядит, как подготовка к войне. Лучше постараться наладить отношения с Россией, наполнить концепцию восточной политики каким-то положительным содержанием, а не идти на конфликт.

— Я здесь не для того, чтобы упрощать работу моему сыну, который выступает как моим, так и Вашим премьером, а одновременно в каком-то смысле вышестоящей для меня инстанцией. У меня другая роль: размышлять, что будет лучше для Польши, Европы, мира.

— Нет, почему интересы России?

— Двигаться в направлении обострения польско-российских отношений невыгодно ни нам, ни россиянам.

— И точка. Это невыгодно ни Европе, ни США, ни всему миру.

— Разумеется, я с этим не спорю.

— Я бы предпочел, чтобы эту тему обсуждали между собой россияне и американцы, чтобы Путин…

— Да, но…

— Отнюдь не пугающе. Извините, но я против нарушения международных соглашений.

— Нет, они должны обсудить, продолжает ли действовать тот договор или он утратил силу, поскольку появились какие-то угрозы. Меня возмущает, как изображают россиян. Польские элиты, СМИ, правительство настраивают против них поляков, а российские элиты, СМИ и правительство настраивают против поляков россиян. Это губительно для обоих наших народов.

— Нет, я абсолютно с ним не согласен. Не знаю, кто тут в большей степени пророссийский…

— Я самый пропольский политик.

— Извините, но я что-то не вижу этой агрессивной российской политики. Есть Донбасс…

— Куда именно?

— В Донбасс или куда-то еще?

— Но в Донбасс танки, самолеты и пушки сначала отправил Киев, когда начались все эти волнения, связанные с Януковичем, который пользовался на востоке огромной демократической поддержкой.

— Не пытается принять, а принимает!

— Это так.

— Не везде это получается, но, извините, Вы говорите «пытается», а у нас есть зарегистрированные списки для участия в выборах в трех четвертях региональных собраний депутатов.

— Это несомненная провокация, атака на нас. Я этого не понимаю. Не знаю, кто за ней стоит, но это атака на все наше объединение.

— Да.

— Да, мы их предъявили. Человек, у которого были соответствующие полномочия, отправился их подавать, но, возможно, он сам этого не осознавал. Пусть делом с этими подписями займется полиция, соответствующие службы, мы туда уже обратились.